Книга гарвардского психолога Дэниела Гилберта «Спотыкаясь о счастье» («Stumbling on Happiness») — международный бестселлер, который неоднократно попадал в списки лучших книг по психологии от авторитетных изданий. Но эта книга вовсе не пособие по достижению счастья, как можно подумать из названия. «Спотыкаясь о счастье» — это захватывающий рассказ о том, как мы заглядываем в будущее и почему так мало знаем о потребностях и желаниях наших будущих «я».

Наверняка вам знакома следующая проблема — вы изо всех стремитесь к своей цели, которая, как вы уверены сделает вас счастливым, добиваетесь ее, но вскоре вы понимаете, что это вовсе не то, чего вы хотите, и что счастье вновь от вас ускользнуло. Почему так происходит?

Книга профессора психологии из Гарвардского университета Дэниела Гилберта «Спотыкаясь о счастье» проливает свет на этот вопрос.

Несмотря на название, эта книга — вовсе не пособие по поиску счастья и достижению успеха. В ней Дэниел Гилберт рассказывает об удивительном парадоксе — мы наделены уникальной способностью воображать будущие события, даже самые отдаленные. Благодаря этой способности мы можем направлять себя и принимать судьбоносные решения, но проблема в том, что, хотя мы так сильно полагаемся на свое умение воображать будущее, в действительности мы мало что знаем о желаниях наших будущих «я» и, более того, мы ничего не знаем о том, что сделает «их» счастливыми.

В начале книги Дэниел Гилберт задает читателям провокационный вопрос — что вы будете делать, если прямо сейчас узнаете, что умрете через 10 минут? И хотя каждый из нас даст на него свой ответ, в ответах будет и кое-что общее, а именно — наверняка ваши действия в ожидании близкого конца будут существенно отличаться от обычных ваших дел.

Что же мешает нам наслаждаться жизнью прямо сейчас? Для большинства людей, которые не пускаются во все тяжкие и не проводят свои дни в праздности и потакании своим слабостям, есть очевидная причина — мы думаем о благополучии наших будущих «я». Ради «них» мы от многого отказываемся и не позволяем себе излишеств, стараемся принимать правильные решения, вести здоровый образ жизни, хорошо учиться, выполнять скучную работу, терпеть раздражающих нас людей. Однако зачастую получается так, что наши будущие «я» оказываются неблагодарными — они не ценят наших трудов, а иногда даже бросают то, что так долго создавали для них прошлые «я», упрекая последних в глупости.

Если в прошлом вы, исходя из самых лучших побуждений, принимали решения, которые сейчас считаете странными, неудачными или попросту глупыми, возможно, вас хотя бы немного утешит тот факт, что подобные ошибки свойственны всем людям просто в силу того, что такова наша особенность — заблуждаться насчет будущих наших чувств и того, что сделает нас счастливым.

Почему точность наших предсказаний относительно будущего так низка и почему мы так плохо представляем потребности людей, которыми вскоре станем? Можем ли мы изменить это? На этот счет у автора есть несколько важных идей.

Идея № 1. Человека отличает способность заглядывать в будущее и воображать предстоящие события

Что вы считаете величайшим достижением человека? Возможно, вы вспомните Семь чудес света, творения гениев эпохи Возрождения, технологический прорыв ХХ века или нашу информационную эпоху. Но до того как все это было создано, люди смогли представить это, вообразить. Способность представлять то, чего не существует в реальности, воображать себе отдаленное будущее — уникальная способность человека, отличающая его от множества других живых существ.

Мы можем не только представлять мир в будущем, но и представлять его таким, каким он никогда не сможет быть, создавая волшебные миры. И это поистине уникальная и удивительная способность. Безусловно, нельзя сказать, что мы единственные обитатели Земли, которые способны заглядывать в будущее. Даже примитивные существа морские огурцы (голотурии) способны научиться избегать ударов электрошоком. Естественно, и пресмыкающиеся, и млекопитающие знают, чем закончится встреча с более сильным врагом, но животные предсказывают лишь ближайшее будущее, они не способны видеть перспективу и заглянуть далеко за пределы настоящего. Их прогнозы — лишь предположения о том, что может случиться в следующий момент с учетом имеющейся информации о текущем.

Способность человека представлять будущие события гораздо интереснее и шире. Мы можем представлять самое отдаленное будущее — какими мы будем через 10–20 лет, как будем воспитывать внуков и даже, каким будет мир, когда нас в нем не станет. Когда вы задаете ребенку вопрос о том, кем он хочет стать, вы ждете от него ответа, который дал бы взрослый, умеющий заглядывать в будущее, но ребенку трудно на него ответить, так как у детей еще не развита эта способность. Они проецируют свои текущие желания в будущее, говоря, например, что собираются работать на игрушечной фабрике, но взрослые способны понять, что в будущем им может понадобиться вовсе не то, что нужно сейчас.

У детей в недостаточной степени развита область мозга, ответственная за планирование. Именно увеличение этой области связано с кардинальным прорывом в эволюции человека, который произошел около 3 млн. лет назад. Речь о лобной доле — области мозга, расположенной в передней части головы, над глазами.

Откуда стало известно, что именно лобная доля влияет на способность человека представлять будущее?

C XIX века ученые наблюдали за пациентами, у которых была повреждена эта область мозга — и ее повреждения не ухудшали ни умственные способности, ни память пациентов. Более того, люди с повреждениями лобной доли избавлялись от тревоги и становились спокойными. Это привело к тому, что операция на лобной доле — лоботомия стала использоваться как успешный способ лечения особо буйных пациентов. Какое-то время ученые сомневались в том, что нам вообще нужна лобная доля, ведь без нее живется гораздо спокойнее. Но затем выяснилось, что помимо того, что пациенты перестают быть тревожными и беспокойными, они полностью утрачивают способность планировать и думать о будущем. Между тревожностью и планированием существует очень тесная связь. Тревожность — это ответ на наши мысли и представления о будущем, именно поэтому повреждение лобной доли может не только снизить тревожность, но и лишить человека способности планировать.

Что чувствует человек с поврежденной лобной долей? Будущее для него абстракция, как для нас 12-е измерение. Он живет в постоянном настоящем, не способный думать о будущем и представить себя в нем. И хотя многие духовные гуру советуют жить в настоящем, готовы ли вы избавиться от своих тревог ценой потери способности думать о будущем, навсегда застряв в настоящем?

Именно в этом состоянии постоянного настоящего пребывает весь животный мир, весь — кроме нас. Умение представлять будущее — важнейшее качество человека разумного.

Но почему мы думаем о будущем?

Идея № 2. Есть причины, почему мы мечтаем о будущем

Очевидный ответ — чтобы направлять свою жизнь к нужному результату, чтобы делать то, что необходимо, чтобы принять правильное решение. За рамками подобных ответов всегда остается главное — зачастую мы думаем о будущем просто потому, что получаем удовольствие от самого процесса. Нам нравится представлять бесчисленные возможности, а кроме того, подавляющее большинство людей, представляя свое будущее, выбирают самые оптимистичные варианты, в которых они становятся успешными и счастливыми. Нам так приятно думать о будущем, что мы можем намеренно оттягивать само событие, которое должно нас осчастливить. Так, участники эксперимента, которым сказали, что они выиграли поход в дорогой ресторан, при выборе времени похода предпочитали самый длинный период ожидания. Благодаря отсрочке у них оставалось больше времени, чтобы помечтать о предстоящем приятном событии.

Типичное состояние человека — быть оптимистом в отношении своего будущего. Мы переоцениваем вероятность наступления в нашей жизни хороших событий и недооцениваем вероятность плохих. Большинство людей считает, что у них будет более долгая жизнь, более счастливый брак, чем у гипотетического среднего человека.

Интересно, что даже отрезвляющие и трагические события, тяжелые болезни в основном лишь ненадолго выводят нас из строя — некоторое время мы понимаем, что не являемся неуязвимыми, что мы не счастливчики, а обычные люди, но затем мы вновь возвращаемся к оптимизму.

С другой стороны, мы можем накручивать себя, представлять страшные сценарии развития событий, а сообщения о трагедиях могут послужить причиной фобий и страхов, даже если мы понимаем, что вероятность того, что-то подобное случится с нами, очень мала. Зачем нам пугать самих себя, какой в этом смысл?

Ответ неожиданный — мы предвидим будущие неприятности для того, чтобы ослабить их воздействие на нас.

Автор описывает интересный эксперимент. Две группы участников должны были получить по 20 ударов током в лодыжку. Первая группа получала только сильные удары, а вторая 17 слабых и всего 3 сильных. Удивительно, но среди участников второй группы реакция страха была выражена сильнее, чем среди первой группы, хотя в первой группе все удары были сильными, а во второй их было только 3. Причина в неопределенности — участники второй группы не могли предсказать, когда последует сильный удар и поэтому боялись больше.

Есть и другая причина — от беспокойства мы получаем пользу. Благодаря ему мы можем предвидеть последствия своих решений, увидеть правильное и отказаться от неправильного и не совершить что-то непоправимое. А кроме того, благодаря своему беспокойству мы можем влиять на наше окружение, обсуждая с другими людьми свои тревоги. По выражению автора, зачастую мы накручиваем себя и предвидим мрачное будущее для того, чтобы этого как раз-таки и не произошло.

Идея № 3. Счастье прочно связано с ощущением контроля. Но, стремясь контролировать свою жизнь, мы зачастую заводим ее не туда

Несмотря на все обвинения в шарлатанстве и ненаучности, астрология и эзотерика процветают. Люди тратят деньги на гадалок, медиумов и астрологов, веря, что те способны подсказать им их будущее. Мы хотим получить от них те знания, которые помогут принять в будущем правильное решение — то есть мы хотим получить больший контроль над своей жизнью. Контроль — это наша попытка защититься он непредсказуемости и хаоса окружающего мира.

Причина, почему мы не можем остаться в состоянии постоянного настоящего в том, что мы испытываем потребность в контроле своих будущих переживаний. Мы хотим знать свое будущее, чтобы избавиться от мучительной неопределенности.

Для чего мы стремимся контролировать свои будущие переживания, почему мы не хотим просто принять то, что приходит, и пережить это?

Прежде всего, людям просто нравится контролировать. И дело не столько в результате контроля, сколько в самом процессе воздействия. Поэтому маленькие дети с таким удовольствием разрушают песочные куличики или переворачивают игрушки. Мы хотим влиять на предметы и события.

Лишение контроля самым негативным образом отражается на нашем состоянии — вплоть до психических и физических болезней. Автор рассказывает об эксперименте, в котором обитателей дома престарелых разделили на две группы, каждой выделили комнатные растения. Участникам первой группы сказали, что они сами несут ответственность за растение, а второй — что это обязанность персонала. Через полгода была заметна существенная разница между смертностью в первой группе и во второй — в первой она была ниже.

В другом эксперименте дом престарелых регулярно посещали студенты-добровольцы. Первая группа обитателей дома престарелых могла сама выбирать время посещения, а вторая — нет. Через два месяца исследователи заметили значительное улучшение состояния первой группы, участники которой выглядели активными и жизнерадостными и даже принимали меньше лекарств. К сожалению, исследователи не учли то, как повлияет на этих пожилых людей завершение эксперимента. Когда посещения прекратились, то за ограниченное время в первой группе умерло очень много пациентов. Такова реакция человека на лишение его того, что он контролировал ранее. Таким образом, мы переносим утрату контроля гораздо болезненнее, чем его изначальное отсутствие.

Наше стремление избавиться от неопределенности так велико, что мы можем убедить себя, что способны контролировать то, что невозможно контролировать. Так, люди считают, что у них больше шансов на победу в игре в кости, если они сами их выбрасывают. Спортсмены придумывают себе ритуалы с целью повлиять на исход игры. Да, абсолютно рациональный скептик скажет, что эти люди недалеко ушли от наших древних предков, которые считали, что танец может вызвать дождь. Тем не менее, стоит задуматься, так ли уж абсурдна подобная вера? Мы можем посчитать ритуалы глупыми, если будем оценивать их по их цели, но когда мы вспомним об их функции — о том, что они повышают наше чувство контроля и улучшают наше состояние — то они перестанут казаться такими уж абсурдными. Если мы можем верить, что контролируем ситуацию, наша жизнь приобретает смысл.

Это иллюзия, но она оказывает на нас положительное психологическое воздействие. Именно поэтому люди, которые полностью осознают то, насколько мало человек в действительности может контролировать, чаще всего находятся в состоянии депрессии — они лишились иллюзий и утратили веру в свою способность влиять на события.

Вне зависимости от того, куда мы стремимся, сам факт понимания того, что мы управляем своей жизнью, оказывает на нас целебное воздействие. Дилемма, выходящая за рамки книги, состоит в вопросе о том, можем ли мы жить без иллюзий и в то же время избежать депрессии? Или иллюзия нам необходима для хорошего самочувствия?

Удовольствие — не единственная причина нашего пристрастия к контролю. Вполне разумным кажется то, что, предвидя будущие события, мы стараемся избежать нежелательных и пойти по пути желательных, заранее выбрать будущий правильный путь. Несмотря на очевидность этого вывода, зачастую, стремясь управлять своей жизнью, мы заводим ее совсем не туда. Это происходит не потому, что мы плохо представляем цель, а потому что сами наши представления об этой цели зачастую кардинальным образом отличаются от того, что она собой представляет в реальности. Мы подвержены не только зрительным иллюзиям, но и иллюзиям в отношении своего будущего. Главная проблема состоит в том, что мы не понимаем, насколько ограничена наша способность предвидеть будущее, на которую мы так полагаемся.

Идея № 4. У нас есть большие трудности с определением того, что такое счастье

Автор рассказывает о сиамских близнецах Лори и Ребе Шаппель, которые родились со сросшимися головами. Если вы найдете в интернете их фотографию, то возможно будете шокированы, и подумаете о том, что предпочли бы вообще не жить в таком состоянии. Возможно, вы удивитесь, когда узнаете, что близняшки называют себя счастливыми, хотя они признают трудности, которое накладывает на них их состояние. Более того, как и все неразделенные сиамские близнецы, Лори и Реба не хотят операцию по разделению — они всегда хотят оставаться вместе. Но большинство людей не сможет представить, что можно быть счастливым в таком состоянии, считая что это неполноценность и страшное уродство. Мы сравниваем их состояние со своим, но забываем, что у близняшек нет возможности сравнить их состояние с нашим, а мы не представляем, что в реальности чувствуют они, потому что, чтобы это представить, мы должны быть ими, а они — нами.

Наше счастье и преставления о нем всегда относительны и зависят от нашего опыта. Но относительность счастья — это одна проблема, а вторая — что вообще под ним понимать?

Под счастьем мы можем подразумевать много разных вещей, впечатлений, опытов — вкусную еду, богатство, преодоление себя. Дэниел Гилберт выделяет три наиболее распространенных идеи, которые мы подразумеваем, когда говорим о счастье — это эмоциональное, нравственное и рассудочное счастье. Наиболее значимым и интуитивно понятным для нас является эмоциональное счастье — его сложно передать словами, но тем не менее интуитивно мы все понимаем о чем речь — о приятных эмоциях и ощущениях, реакции нашей нервной системы на определенные объекты, которые мы считаем предпочтительными. Мы уверены, что подобная реакция характерна для всех людей, и стремление к такому счастью — сильнейший побудительный мотив.

Тем не менее человек, с некоторыми оговорками, существо разумное, и нам недостаточно простого эмоционального счастья.

Для нас существует понятие нравственного счастья — это осознание того, что мы живем в соответствии со своими принципами и моральными нормами. Именно о таком счастье говорят многие философы, которые приравнивали счастливую жизнь к добродетельной жизни. Тем не менее здесь стоит понимать, что счастье — ближе к чувствам, а добродетель — результат действий. Добродетельные действия могут вызвать чувство счастья, но могут и не вызвать.

Третий вид счастья — рассудочное. Его мы подразумеваем, когда говорим, например: «Я счастлив, что дал ей возможность отдохнуть, хотя мне пришлось целый день работать». Таким образом мы характеризуем скорее не свои чувства, а свое отношение к действию.

Допустим, рассудочное и нравственное счастье мы не можем однозначно назвать счастьем, но даже с эмоциональным счастьем возникают трудности. Как нам сравнивать то эмоциональное счастье, которое мы получаем из разных источников — вкусной еды, дружеской встречи, отпуска? И если мы ставим какую-то разновидность счастья на первое место, то значит ли это, что мы всегда предпочтем остальным только его? Кроме того, нам сложно сравнивать еще и потому, что мы не можем полагаться на достоверность своих воспоминаний. Мы можем лишь смутно вспоминать, что когда-то нам было хорошо. Огромную массу оттенков эмоций мы сводим к одному слову, чтобы потом использовать его как ориентир для наших будущих действий и стремлений.

Идея № 5. Мы не можем доверять своей памяти и достоверно судить о прошлом счастье

Вспомните время, когда вы были счастливы. Правда, вполне возможно, что именно тогда, когда все это происходило, вы вовсе не чувствовали себя счастливыми. Наш опыт влияет на наше восприятие мира. Каждое новое событие меняет наше восприятие. И не просто меняет — после него мы уже не способны вернуться к прежнему восприятию, в том числе прежнему восприятию счастья. Так, трагедии, болезни и травмы заставляют многих людей говорить о том, что раньше они просто не знали, что такое счастье на самом деле. Проблема не только в том, что эти люди заблуждались насчет счастья до травматического события, проблема в том, что они так же могут заблуждаться и после него. Наш опыт определяет то, каким мы видим счастье, и здесь нет одной правильной точки зрения. Мы не можем говорить, что мы заблуждались раньше, а теперь уже не заблуждаемся. Каждый новый опыт меняет наше восприятие. Мы не можем полагаться на свои воспоминания как на источник достоверной информации о прошлом. Чтобы запомнить событие во всех деталях, мозгу потребовалось бы огромное количество энергии. Поэтому он, экономя нам энергию, сохраняет в памяти лишь общую картину, упуская подавляющее большинство деталей. Именно поэтому мы можем ответить на вопрос о том, как прошел день, в двух словах, не рассказывая о каждом его событии.

Еще одна проблема — в разобщенности между осознанием и переживанием. Главная задача мозга — защитить своего хозяина. Нам важнее сразу среагировать на опасность и скрыться от нее, а уже потом понять и осознать, что это была за опасность. Это очень важное качество для выживания и оно первично, а наше осознание собственных чувств всегда вторично. Вы можете читать книгу, но отвлечься на что-то другое — и пережить опыт чтения книги, не осознав его и не вспомнив о том, что же вы читали. Переживание было, но осознания не было. Переживание и осознание этого переживания — два разных процесса, хотя порой их сложно различить, а способность осознавать свои эмоции у разных людей различна.

Наши представления о действительности не являются отражением действительности — это лишь собирательный образ, который достраивает наше воображение на основании нескольких пиковых переживаний. То же самое с воспоминаниями — мы воспринимаем их как отражение реальности, но они — лишь воссозданный нашим воображением на основании нескольких впечатлений образ.

Наш мозг всегда дополняет картину с учетом наших знаний и опыта. Мы можем называть себя счастливыми, но это счастье мы можем оценить только исходя из своего уникального опыта. А если мы приобретем новый опыт, то никогда не сможем вернуться в прежнее состояние, до его приобретения. Поэтому мы не можем сказать, что обычные люди счастливее сиамских близнецов, так как у них свой опыт, а у нас свой. Более того, мы даже не сможем судить о своем прошлом счастье, так как наши суждения влияет новый опыт.

Идея № 6. Предсказывать своё будущее эмоциональное состояние нам мешает наша склонность запоминать пиковые, наиболее яркие переживания

Несмотря на то что мы слушаем советы друзей, близких, смотрим ток-шоу и читаем книги на тему того, как правильно жить, зачастую наша жизнь вовсе не такая, какой мы хотим ее видеть. Почему мы не только не учимся избегать ошибок, но и слишком часто повторяем старые?

С одной стороны, мы стараемся повторить те переживания, которые вспоминаем с удовольствием, и стараемся избежать повторения тех, которые вспоминаем со стыдом и разочарованием. Проблема в том, что мы не можем доверять своей памяти, которая неверно воспроизводит прошлое. Мы думаем, что нам легче вспомнить то, что происходит с нами часто, но в реальности все с точностью до наоборот.

Самые запоминающиеся события относятся к редким и необычным переживаниям.

Это и мешает нам предсказывать свои будущие переживания. Мы запоминаем события, которые оставили наиболее сильный эмоциональный след, а затем ориентируемся на воспоминание о них для предсказания своего будущего опыта при столкновении с подобным событием. Мы запоминаем пиковые — лучшие и худшие моменты и строим на их основе свое будущее поведение. Поэтому мы плохо представляем свою реакцию на менее сильные события и повторяем свои ошибки, так как память не подсказывает нам правильного ориентира.

Кроме того, на воспоминание о событии в огромной степени влияет его финал. Так, автор считает, что ему не понравился фильм «Список Шиндлера» из-за заключительной сцены, хотя он находит 98 процентов фильма хорошими. Наша память пристрастна к финалам. Это подтвердил эксперимент, когда испытуемых просили удерживать руку в холодной воде. Испытуемым оказалось легче удерживать руку сначала 60 секунд в холодной воде, а затем 30 секунд в прохладной, чем 60 секунд только в холодной воде. Завершение переживания нам важнее, чем совокупное количество получаемого удовольствия.

Идея № 7. Настоящее определяет то, каким мы видим будущее

Итак, мы не можем судить о прошлом счастье достоверно, так как смотрим на него сквозь линзы нашего сегодняшнего опыта. Но из этого можно вывести еще один парадоксальный вывод — мы не можем судить о будущем счастье, так как мы не знаем, через какой опыт пройдем, оказавшись в будущем. Приходя в магазин сытыми, мы покупаем меньше, так как мы не представляем себя голодными. Так же и наше текущее состояние влияет на наши представления о будущем. Если нам плохо сейчас, нам сложно представить будущие приятные события. Текущая реальность определяет наше видение будущего. Кроме того, мы не обращаем внимания на некоторые важные факторы — например, нам с большим трудом удается представлять отсутствующее. Это подтвердил эксперимент. Группе испытуемых показывали комбинации из трех букв и говорили, что некоторые комбинации особенные, а затем просили определить, что именно делает комбинацию особенной. Вскоре испытуемые поняли, что комбинации делает особенными наличие буквы «Т». Но при модификации задания другая группа испытуемых не смогла определить, что комбинацию делает особенной отсутствие буквы «Т».

Подобная ограниченность мышления характерна и для того, как мы представляем будущие события. Мы думаем, что то, что мы знаем сейчас, определяет то, что мы получим потом, но мы забываем о том, как много мы не знаем и сколько деталей упускает наше воображение. Мы не можем представить отсутствующее.

Более того, на наше восприятие влияет культура и установки. Так, не существует научных доказательств того, что женщины более эмоциональны, чем мужчины, и когда представителей обоих полов просят описать свое эмоциональное состояние, то они говорят об одном и том же. Но когда перед ответом их просят поразмышлять о своей половой принадлежности, то женщины описывают себя как более эмоциональных, чем мужчины, и вспоминают более сильные чувства.

Мы полагаемся и верим в разные теории, а они затем влияют не только на наши воспоминания, но и на наши представления о будущем.

Таким образом, мы вспоминаем не те эмоции, которые испытывали, а те, которые мы должны были испытывать в соответствии с нашими убеждениями.

Теории, в которые мы верим, менталитет, культура влияют на наше восприятие. Они становятся линзами, через которые мы смотрим на мир, оцениваем свое прошлое и видим свое будущее.

Идея № 8. Делая выбор, мы предпочитаем разнообразие, но зачастую это ведет в ловушку

Нам сложно предсказывать будущее еще и потому, что мы плохо представляем себе, что такое время. Это слишком абстрактное понятие для нашего мозга, поэтому мы представляем его как некое пространственное измерение. Проблема в том, что это никак нам не помогает, а только ухудшает нашу способность предсказывать. Например, мы считаем, что большее удовольствие получим от большего разнообразия, но это заблуждение, если рассматривать его во временном контексте.

Автор описывает эксперимент. Добровольцам предлагалось каждую неделю приходить в лабораторию, чтобы перекусить. Первую группу просили выбрать блюда заранее, и они выбирали разнообразные блюда. Участники другой группы не имели права выбора, но их кормили их любимым блюдом каждый раз. Третья группа тоже не могла выбирать, а ее участников кормили разнообразно — иногда любимой, иногда менее любимой едой. Удивительно, но по итогам эксперимента оказалось, что те, у кого не было разнообразия, были более удовлетворены, чем те, у кого разнообразие было.

Мы стремимся к разнообразию, потому что полагаем, что только новизна может доставить нам удовольствие, а с ростом привыкания снижается и удовольствие, которое мы получаем. Но не все так однозначно. Можно уменьшить привыкание либо с помощью большего разнообразия, либо с помощью увеличения временного интервала между переживанием одного и того же удовольствия. Причем нужно выбрать один из этих методов — если вы увеличиваете и интервал, и разнообразие — это не будет работать и даже заставит вас чувствовать себя менее счастливым. Если вы редко делаете то, что любите, это дело вам не надоест — вам не нужно большее разнообразие.

Когда мы мечтаем о будущем, то хотим попробовать все — посетить все страны и интересные заведения, прочитать все бестселлеры, прослушать все лучшие музыкальные произведения. И мы бы ни за что не поверили, если бы кто-то сказал, что нам было бы лучше, если бы мы ограничили свой выбор. Проблема в том, что все варианты мы сравниваем так, как если бы они были одновременными альтернативами, а не последовательными. Но временные промежутки важны для нашего восприятия, поэтому чаще всего мы ошибаемся, когда выбираем разнообразие. Такова природа нашего мозга — мы можем вообразить событие, но не можем вообразить время — его «когда». Поэтому, делая выбор, мы представляем себе сразу все варианты, забывая, что если они будут растянуты по времени, все может измениться.

Другая проблема — когда мы принимаем решение, то ошибочно стремимся сравнивать будущее с прошлым, а не с возможным. Например, люди охотнее покупают товар, который сегодня со скидкой стоит 7 000 рублей, а вчера стоил 8 000, чем такой же товар, который вчера стоил 5 000, а сегодня — 6 000. При принятии решения мы ориентируемся не на абсолютные величины, а на относительные, и ценность товара для нас тоже величина относительная.

Наша проблема в том, что настоящее мы сравниваем с прошлым, а не с возможным. Какая в принципе разница, сколько товар стоил вчера, ведь главное то, что вы сможете купить за сумму, в которую этот товар оценивается сегодня. Не важно, что вчера было дешевле или дороже — главное выбрать максимально полезную альтернативу сегодня — то есть получить максимальную полезность за определенную сумму денег. Но люди думают иначе — мы сравниваем настоящее с прошлым, а не с возможным.

Чтобы оценить ценность чего-либо, мы должны сравнить это с чем-то другим, но этот путь зачастую ведет в ловушку, потому что мы не можем представить, исходя из чего, мы будем сравнивать в будущем, а это нужно знать, если мы хотим предсказать свои чувства в будущем. Если нам очень весело в компании на вечеринке, то это вовсе не значит, что нам будет очень весело общаться с этими людьми на трезвую голову. Когда мы покупаем новую машину взамен старой рухляди, то сравниваем ее со старой, но когда мы избавляемся от старой машины, то сравниваем свою новую уже с другими новыми машинами. В этом случае результат сравнения будет иным — новая машина перестанет доставлять нам удовольствие. Представляя что-то новое в будущем, мы сравниваем это со старым, имеющимся сейчас, и предсказываем свое удовольствие на основании сравнения со старым. Мы не учитываем один очень важный фактор — получив желаемое, мы будем сравнивать его не с тем, что у нас было раньше, а с тем, чего у нас еще не было. Но что это будет, сейчас мы представить не можем. Именно поэтому наши сегодняшние «я» не могут понять потребности наших будущих «я».

Идея № 9. Нас защищает психологическая иммунная система, и у нее есть очень странные особенности

Наверняка вы слышали истории людей, которые говорили о том, что трагические события в итоге пошли им на пользу — они чувствуют себя более счастливыми, чем до трагедии, и жизнь их стала осмысленной как никогда. Такое восприятие трагедий — вовсе не исключение. Напротив, это правило.

Все мы очень боимся трагедий, да и любых других негативных событий, но в реальности их влияние не оказывается таким сильным и продолжительным, как мы предсказываем.

Но если существует так много примеров того, что люди спокойно переносят трагедии и даже заявляют о более счастливой жизни после них, не логично ли прислушаться к этим людям и больше не пытаться избежать неприятностей?

Все-таки нам не стоит стремиться навстречу трагедиям. Людей, переживших трагедии, защищает их психологическая иммунная система. Их разум использует неоднозначность происходящего. Все, что с нами происходит, и все, что мы чувствуем, — это раздражители, большую часть которых можно трактовать по-разному, потому как у них нет единого значения, они зависят от контекста, наших склонностей и других факторов. Но мы не можем удерживать в голове все трактовки, поэтому наш разум выбирает какую-то одну — одну из великого множества значений.

Существуют оптические иллюзии, когда мы одну и ту же картинку воспринимаем по-разному, видя на ней то выпуклое изображение, то вогнутое, но мы не можем удерживать в голове сразу две трактовки одной картинки. Мы должны сделать выбор и не можем не трактовать неоднозначность. События, происходящие с нами, наши способности, красота, ум и прочие качества тоже очень неоднозначны, поэтому мы, трактуя неоднозначность в свою пользу, обычно считаем себя умными, талантливыми и симпатичными, и это заставляет нас чувствовать себя хорошо.

Когда мы представляем какое-то возможное травмирующее событие, то чаще всего создаем самое ужасное его видение. Но если мы действительно его переживем, то наш мозг будет интерпретировать это событие совершенно иначе. Так, большинство людей, которых их избранники и избранницы бросили перед алтарем, говорят, что это лучшее, что с ними случилось, хотя вряд ли кто-то пожелает себе пережить подобное «лучшее событие».

События нашей жизни неоднозначны — мы можем трактовать их по-разному. Поэтому нам очень просто найти им позитивное видение, рассказав себе подходящую историю. Именно поэтому мы оцениваем свои решения более позитивно уже после того, как их сделали, чем до того — когда нас мучили сомнения.

Несмотря на то что мы не объективны и трактуем реальность так, как выгодно нам, у этого процесса есть пределы. Если бы мы полностью осознавали реальность, то погрязли бы в депрессии, но и если бы мы на все смотрели сквозь розовые очки, то тоже ничего хорошего бы не вышло. Поэтому наше видение реальности представляет собой баланс между реальным и иллюзорным — мы должны оценивать мир и себя в нем не слишком плохо, но и не слишком хорошо. И поддержание такого баланса — задача психологической иммунной системы.

Наша психологическая иммунная система помогает нам трактовать факты так, как выгодно нам. Так, когда в одном эксперименте испытуемым сказали, что у них низкие результаты теста на IQ, а потом дали почитать статьи на эту тему, они потратили больше времени на статьи, подвергающие сомнению тест, а не на те, в которых содержалась одобряющая проведение тестов на коэффициент интеллекта точка зрения. Мы выбираем желаемые факты и в своей памяти и предпочитаем информацию, которая подтверждает наши выводы. Если же мы встречаемся с фактами, которые бросают вызов принципам, которых мы придерживаемся, то мы рассматриваем их более тщательно и подвергаем более скрупулезному анализу. Кроме того, наш разум очень избирателен — он ищет только ту информацию, которая подкрепляет наши взгляды и видение, причем мы делаем это неосознанно.

Автор описывает эксперимент. Испытуемым предлагалось пройти собеседование на легкую и высокооплачиваемую работу. Одной группе сказали, что запись их собеседования будет оценивать эксперт, единолично принимающий решение о найме. Другим сказали, что это будет делать комиссия, и что если хотя бы один ее член проголосует за их кандидатуру, то они получат работу — то есть отказ предполагал, что кандидаты не понравились никому. После завершения собеседования всем сказали, что в работе отказано. До эксперимента все участники говорили, что испытают примерно одинаковые неприятные чувства, но в итоге болезненнее отказ переживали участники группы, которой сказали про комиссию. Психологическая иммунная система не может сфабриковать для нас позитивное видение ситуации, в которой нас отвергают все. В провале можно обвинить одного эксперта, но очень сложно всех. По этой же причине боль от трагедий, в которых некого винить, намного сильнее.

Как вы думаете, о чем вы будете жалеть больше — о решении, которое оказалось неудачным, или о том, на что вы вообще не решились? Удивительно, но исследования показывают, что большинство людей гораздо больше сожалеют о том, чего они не сделали, чем о том, что сделали, хотя они думают, что будут больше сожалеть о сделанном. Причина — также в работе нашей иммунной системы, которой легче фабриковать позитивные видения действия, чем бездействия. В этом парадокс — так как мы не понимаем, что нашей психологической иммунной системе легче создать позитивное видение решительности, пусть и необоснованной, чем ее нехватки, мы боимся рисковать, переоценивая негативное влияние риска. И наконец, особенность психологической иммунной системы в том, что она активизируется в ответ на особенно сильные переживания, поэтому мы можем больше страдать от умеренно плохих событий, чем от очень плохих. Удивительно, но, будучи жертвой оскорбления, мы можем чувствовать себя лучше, чем будучи его свидетелем. Поэтому мы неверно предсказываем свою эмоциональную реакцию, предполагая, что сильные переживания будут влиять на нас сильнее, чем умеренные.

Также психологическая иммунная система включается и помогает нам оправдать свое решение, когда мы уже не можем его отменить или избежать. Если же мы можем пересмотреть выбор, например, вернуть покупку в магазин, то наша психологическая защита не включается для оправдания покупки, и мы обращаем больше внимания на недостатки.

Своим неприятным переживаниям мы быстро находим объяснения, которые позволяют быстрее почувствовать себя лучше. И это действительно работает. Причем объяснения работают и в отношении приятных переживаний — они тоже снижают их влияние. Тем не менее, мы не любим необъясненных загадок и всегда ищем объяснения, даже если в итоге объяснение уменьшит удовольствие.

Идея № 10. Есть способ достоверно предсказать свое будущее, но вряд ли он вам понравится

Что вы выберете для предсказания своей реакции на подарок — информацию о подарке или информацию о чувствах, который подарок вызвал у других людей? Несмотря на то что вы, скорее всего, выберите первый вариант, он неправильный.

Одно из главных наших преимуществ таково — мы можем извлекать пользу из переживаний других людей, нам не обязательно постигать все самостоятельно. Но почему мы все равно принимаем столько неверных решений, несмотря на богатейший коллективный опыт? Почему мы все время наступаем на старые грабли и руководствуемся убеждениями, которые неверны?

Объяснение — в природе самих распространяющихся убеждений. Для того чтобы какое-то убеждение стало популярным, важно не то, что оно соответствует действительности, а то, что оно служит цели, которая помогает ему распространяться. Автор называет такие убеждения «суперрепликаторами» и сравнивает их с мутациями в генах, которые закрепляются в общем генофонде. Так, ген, который делает половой акт более приятным, будет быстро распространятся, так как он содержит в себе качество, которое облегчает его распространение, даже если он одновременно несет в себе риски, например, в виде сопутствующих проблем со здоровьем.

Так же и с убеждениями — если убеждение способствует процветанию общества, в котором оно распространяется, и если польза от него больше, чем убыток, то оно продолжит распространяться, даже если не соответствует действительности.

Типичный суперрепликатор, по мнению автора, убеждение о том, что чем больше богатства, тем больше счастья. Исследователи доказали, что наибольший уровень счастья коррелирует с годовым доходом в диапазоне 50–100 тысяч долларов, а те, чьи доходы измеряются миллионами не чувствуют себя счастливее. Но как же хочется убедиться в этом на своем опыте — ведь мы все равно уверены, что чем больше денег, тем больше счастья. Причина в том, что такое убеждение удобно экономической системе, в основе которой ненасытность и постоянное желание большего и лучшего. Люди, которые достигли успеха и имеют хороший доход, обеспечивающий максимальный уровень счастья, все равно продолжают желать большего богатства и работают еще больше зачастую в ущерб времени, которое они могли бы использовать для того, чтобы наслаждаться своим богатством.

Суперрепликаторы — это пример того, как мы полагаемся на неверные убеждения других. Тем не менее, иногда мы слишком мало полагаемся на верные убеждения, и причина этого в том, что мы переоцениваем как свою уникальность, так и уникальность других людей. Самый верный способ предсказать свои будущие переживания — это узнать, что чувствует другой человек в таких же условиях. Исследования показывают, что когда мы полагаемся не на свое воображение, а на информацию других, то мы удивительно точно предсказываем свои будущие чувства. Но мы любим считать себя особенными и отличающимися от других. Мы тратим очень много времени на поиск различий, но не замечаем главного — нашего удивительного сходства.

По мнению автора, лучший способ предсказывать будущее — это начать воспринимать других как заменителей своего «я», потому что на привычный нам способ — воображение — мы не можем полагаться. Нам стоит признать, что мы не уникальны и очень похожи на других. Наша уникальность — глубокое заблуждение. Вопрос только в том, способны ли мы от него отказаться? Или мы навсегда обречены воображать, заблуждаться и спотыкаться о счастье, к которому так стремились?

Заключительные комментарии

Многие рецензенты отмечают, что книга Дэниела Гилберта по-настоящему захватывающая, а порой и очень смешная. Из нее можно узнать о причинах своей недальновидности и плохих решений и побудительных мотивах других людей. Другая часть рецензентов находит итог книги разочаровывающим — неужели мы обречены всегда находиться во власти иллюзии, а единственный способ достоверно определить будущее — положиться на других? Неужели это все?

Действительно, в книге автор не дает никаких простых советов и готовых решений. Скорее, вывод автора парадоксален — мы можем осознать свое несовершенство, но не способны стать совершенными. Тем не менее, хотя бы отчасти книгу можно использовать и как практическое руководство:

— Ставьте под сомнение свои представления о прошлом и о будущем — они не отражают действительность и подвержены искажениям. Помните, что слишком часто мы строим прогнозы только на основании того, что нам известно, но упускаем огромный пласт того, что нам неизвестно.

— Не полагайтесь только на свое воображение, спрашивайте, что чувствуют люди, которые находятся в том положении, которого вы хотите достичь. Обращайте внимание не только на ваши отличия от других, но и на ваше сходство.

— Если вам не хватает смелости, помните, что, скорее всего, вы будете жалеть о том, чего не сделали, а не о том, что сделали. Так работает наша психологическая иммунная система.

— Пересмотрите отношение к тревожности и негативному мышлению — они вам не враги. Когда мы представляем плохие сценарии, то повышаем собственную сопротивляемость и лучше подготавливаем себя к будущим трудностям.

— Даже если у вас был плохой день, вы можете исправить впечатление о нем с помощью хорошего завершения — используйте человеческую пристрастность к финалам.

Перевод с английского Анна Байбакова.